Все началось с книги "Достоевский. Материалы и исследования" (Л.: Наука, 1974). В ней -- статья Н. Ф. Будановой "Проблема "отцов" и "детей" в романе "Бесы"". Я ее как-то на ночь захватила, с середины, с конца, а потом -- перешла к началу. А потом, без скачков, от и до прочитала. Образ Петра Верховенского меня, во всех его возможных интерпретациях, не оставляет.
И тут, в статье Будановой, обозначился в "Бесах", не Базаров Тургенева, а герценовский "базароид" -- "дантист нигилизма" -- вечный эпигон, уродливое подобие Базарова, героя "Отцов и детей" (см. статью Герцена "Еще раз Базаров").
Статью Н. Ф. Будановой о проблематике сходства героев, опубликованную в 1974 году, я прочитала с искренним и редким восхищением. Текст не просто не потерял новизны научной, он исключительно самодостаточен. И готов для неизбежного цитирования: "Петр Верховенский -- своеобразный сниженный двойник Базарова, подобно тому как Свидригайлов является двойником Раскольникова, Смердяков -- Ивана Карамазова, а Федька Каторжный -- Ставрогина" (с. 175).
От "базароида" до "Кто виноват?" рукой подать. Конечно, иллюзия точного жития в веке 19-м: генералы, их, зашитые в мешок романтизма, обыкновенные и широкие телесами жены, тихие воспитанницы и претерпевшие от многодетности отцов учители пухлых мальчиков, есть утверждение персонажей в идее.
Художественная расстановка беды неизбежной требует отвлечения, перехода. От литературной конструкции -- маятником быстрым -- я припадаю к обыкновенному, безлюдному и безыдейному, пейзажу: черемуха цветет, гроза наступает, не обещая более любви. Одним словом, оживился "Кто виноват?". В электричке читаю Герцена.
Женщина говорит с мобильным телефоном: "Гречку они давно не ели. Может, овощи стушить?"
Может и стушить. "Трагическое лицо" героя, оборотная сторона любви. И карикатура. Базароид не дремлет, черемуха цветет...
