Category: природа
Category was added automatically. Read all entries about "природа".
Горный Алтай -- Телецкое озеро. Кемерово -- Ступишино. Томская писаница
Горный Алтай -- Телецкое озеро. Кемерово -- Ступишино. Томская писаница
Горный Алтай -- Телецкое озеро. Кемерово -- Ступишино. Томская писаница
Хвойная жизнь
Неделя августа — у озера Нарочь. Хвойный воздух, хвойные ванны, сосны кругом и кругом — тишина. Девять километров на велосипеде -- личный рекорд: ссадина под коленкой, подорожник и йод, мороженое шоколадное. Отдых, равновесие сил и моментов.
Вопросы динамического развертывания художественно-речевой ткани, вопросы симметрии речи в неприметных достижениях сюжетологии.... между монологом и диалогом. Освободившись от напрасных надежд — отдыхаешь по-настоящему. Вопросы к себе — те же. Обязательности нет. К ответу себя не призываешь, ждешь: птица или рыба моя?
Всё здесь, на озере, вокруг озера, вокруг вечернего копченого угря и нечаянных знакомых, опережающих твою жизнь жизнью новой, спешной: сейчас — читай, а завтра... вообрази, что ты — ничему не подвластен. Летят утки и два гуся....
Встречи с Бубером
Отпуск в Прислонихе подходит к концу, жаль. Уже жаль, хотя еще неделя осталась. Много надо успеть: с книжкой и с делами больничными. День в Прислонихе проходит так: утром -- за водой на родник, после -- в сухой траве ловишь красные ягоды дикой клубники (много клубники в этом году).
Завтрак за круглым столом -- кофе и фирменные мамины сырники, бабочки залетают в комнату и небесные мотыльки (крылья у них голубого цвета, с серым оттенком). После сырников -- снова кофе и разговоры обо всем с мамой и с нашим дедом (отцом), Вовка еще спит. У Вовки отпуск -- всего неделя, он отсыпается. К двенадцати встанет, найдет свою зубную щетку и побежит на родник.
После длинного завтрака мы все расходимся по своим работам: Вовка с ридером уходит в сад-огород, читает в старом кресле у смородиновых кустов, мама варит варенье (из малины, из смородины, из клубники) или компот, дед -- идет служить в храм или, когда нет службы, красит крышу храма. Или читает "Воображаемую логику" Васильева (мама с подозрением относится к Васильеву, к его особенной системе аналогий, в которой неаристотелева логика, возникая через "откидывание аксиомы", петляет среди общих суждений и отрицает "категорию частности" -- "субъект всегда распределен в суждении", так-то).
Я читаю и пишу, но больше читаю. Читаю Бубера (увлеклась), соглашаюсь с ним и мысленно подчеркиваю то, с чем совпадаю несомненно. У Бубера (в "Я и Ты") написано: "человек, который ясно осознает себя неспособным в чистом виде реализовать Ты и все же каждый день выявляет его в Оно -- по закону и мере этого дня, ежедневно проводя заново границу, обнаруживая границу". Все, что добыто трудом в бездушном мире Оно, человек (при помощи духа) способен преобразить, превратить в реализацию Ты. Так просто, вроде бы... но у меня по-настоящему это стало получаться ближе к сорока годам. В этом возрасте, говорят, даже карманные воры перестают желать воровать и теряют навыки невидимой руки. Главный вопрос действительной жизни, по Буберу, следующий: сохранится ли в жизни, в действительности дух, который говорит Ты, который откликается.
Мама сфотографировала меня в саду у дома:
Дед выпекает просфоры:
Завтрак за круглым столом -- кофе и фирменные мамины сырники, бабочки залетают в комнату и небесные мотыльки (крылья у них голубого цвета, с серым оттенком). После сырников -- снова кофе и разговоры обо всем с мамой и с нашим дедом (отцом), Вовка еще спит. У Вовки отпуск -- всего неделя, он отсыпается. К двенадцати встанет, найдет свою зубную щетку и побежит на родник.
После длинного завтрака мы все расходимся по своим работам: Вовка с ридером уходит в сад-огород, читает в старом кресле у смородиновых кустов, мама варит варенье (из малины, из смородины, из клубники) или компот, дед -- идет служить в храм или, когда нет службы, красит крышу храма. Или читает "Воображаемую логику" Васильева (мама с подозрением относится к Васильеву, к его особенной системе аналогий, в которой неаристотелева логика, возникая через "откидывание аксиомы", петляет среди общих суждений и отрицает "категорию частности" -- "субъект всегда распределен в суждении", так-то).
Я читаю и пишу, но больше читаю. Читаю Бубера (увлеклась), соглашаюсь с ним и мысленно подчеркиваю то, с чем совпадаю несомненно. У Бубера (в "Я и Ты") написано: "человек, который ясно осознает себя неспособным в чистом виде реализовать Ты и все же каждый день выявляет его в Оно -- по закону и мере этого дня, ежедневно проводя заново границу, обнаруживая границу". Все, что добыто трудом в бездушном мире Оно, человек (при помощи духа) способен преобразить, превратить в реализацию Ты. Так просто, вроде бы... но у меня по-настоящему это стало получаться ближе к сорока годам. В этом возрасте, говорят, даже карманные воры перестают желать воровать и теряют навыки невидимой руки. Главный вопрос действительной жизни, по Буберу, следующий: сохранится ли в жизни, в действительности дух, который говорит Ты, который откликается.
Мама сфотографировала меня в саду у дома:
Дед выпекает просфоры:
Отпуск. Средняя полоса
Места красивые в Ульяновской области. Реки большие и малые, озера: рыбалка, простор. На фото -- пейзаж, который мы наблюдали прошлым летом, забросив удочки в озеро. Рыба не ловилась, комары злились и пили нашу кровь. У Вовки началась цветочная аллергия. Пейзаж тоже, вроде, обыкновенный, если с другими пейзажами сравнивать, например, с берегами реки Суры. Там -- холмы, тимьян, сама река, все еще быстрая. А здесь, на том берегу озера, голубой крест -- могила пастуха. Где человек стадо пас, там его и похоронили.
